Итак, чем, с психологической точки зрения, дети отличаются от взрослых? Правильно: плохой способностью к анализу и низкой мерой ответственности. Поэтому за детской психологической помощью обращается либо его семья, либо учреждение, в котором он учится, будь то детский сад или школа.

То есть, часто ребенок и вовсе не понимает, зачем его привели в незнакомый кабинет к незнакомому человеку. Он может быть растерян, недоволен, напуган. Во время знакомства специалист представляется, рассказывает о себе и приглашает его к диалогу. Например, вопросом "как думаешь, почему ты здесь?". Если ребенок не идет на контакт (закрывается, стесняется, злится), вопросы задаются родителям. Вполне вероятно, что ребенок включится в процесс: например, с чем-то из сказанного не согласится. Необязательно вслух. Поведение, мимика, реакция тоже важны.

Да-да, в подобных сессиях (в первую очередь, с дошкольниками) участвует и взрослый, так что, помимо взаимодействия с ребенком, специалист активно взаимодействует с его семьей, обсуждая динамику состояния и консультируя обратившегося.

Далее ребенку показывается несколько художественных материалов на выбор (обращая внимания на этот самый выбор, ибо в арт-терапии материалы имеют существенное значение: некоторые выводы о клиенте делаются на данном этапе в том числе) и предлагается порисовать. На абстрактную тему или что-нибудь конкретное — допустим, семью в образе животных. По завершении рисунок обсуждается. Расскажи, кого ты нарисовал/а? Где они находятся? Чем заняты? Кто из них самый сильный, слабый, красивый, трусливый и т.д.?

Арт-терапия, базирующаяся на творчестве (самом естественном для детей занятии!) помогает им чувствовать себя комфортно с терапевтом — особенно на стадии установления контакта. Более того, она улучшает процесс извлечения воспоминаний и позволяет ребенку говорить посредством своих арт-работ больше, чем он мог бы на вербальной терапии. Ведь даже взрослым, которые добровольно обратились к психологу, дается нелегко облечь внутренний мир в слова (а вдруг не поймут? А вдруг опозорюсь? А вдруг посчитают ненормальным?), что уж говорить о детях.

В работе с детьми важно не оценивать, а давать свободу: во-первых, это создает доверительную атмосферу и, как результат, улучшает взаимодействие, во-вторых, позволяет фантазии "разыграться".

В случае с подростками родители присутствуют редко, а между ним и специалистом оговаривается нюансы, связанные с конфиденциальностью — что можно рассказать родителям, а что — нет. Однако нужно понимать (и донести это до подростка): есть темы, о которых родители должны быть поставлены в известность. Уважение границ подарит ощущение безопасности, а абсолютная открытость станет залогом ответной открытости.

На взрослых сессиях арт-терапии третьих лиц не бывает (кроме групповых, но о них напишем позже). Есть специалист, клиент, его творчество и безопасное пространство, куда на общее обсуждение выносятся все-все вопросы, страхи, фантазии и сомнения.

Некоторым людям, приходящим на сессию, крайне сложно расслабиться и вовлечься в художественный процесс. Я не умею рисовать, говорят они, рисование — это вообще для детей. Поэтому практически первым делом, вместе со знакомством, определением целей, выявлением запросов и установкой правил на период терапии, специалист объясняет, в чем, собственно, разница между арт-терапией и занятиями по рисованию. С ходу он, возможно, не поверит, однако дайте ему время "впечатлиться". ;)

Также для формирования психологического портрета клиента многие специалисты проводят предварительные тестирования (цветовой тест Люшера, модель Кеттелла, опросник Леондгарда-Шмишека и другие). Словом, сочетают классическую психологию с методами арт-терапии.

Кстати, для вовлечения в процесс, борьбы со "страхом белого листа", а также непониманием собственной проблемы на начальном этапе здорово помогают так называемые визуальные стимулы. Например, МАК-карты, фотографии, стимульные картинки "рисуночного теста Сильвер". Или, как бы странно это не звучало, висящая в кабинете специалиста картина. Что на ней изображено — непринципиально. Клиент в ней увидит именно то, что его тревожит.

Более того, арт-терапия практически сама создает атмосферу для безопасного и открытого выражения себя (где клиент не чувствовал бы себя, как голый перед толпой). Творческий процесс сродни медитации: мозгу некогда думать о приближающемся платеже по ипотеке и отчету для руководства на завтра, он концентрируется на выведении линий, подборе цвета, выстраивании общей композиции. И сам не замечает, как выражает свои чувства, расслабляется, находит творческие решения проблем, а отсутствие художественных талантов перестает играть роль.

Главное, не форсировать происходящее, а позволить клиенту идти в собственном ритме. Кому-то для достижения инсайта достаточно двух сеансов, кому-то — мало и десяти.

Второй этап сессии предполагает рефлексию и психологический анализ. С помощью специалиста обращается внимание на внутренние ощущения клиента, связь между его творческой работой и проблемными ситуациями в жизни, проговаривается, какие внутренние конфликты открылись ему через призму творчества, какие пути решения оно подсказывает, на какие ресурсы стоит опереться, чтобы наступили желаемые изменения.

В заключении сессии обычно резюмируется, что полезного было приобретено за эти час-полтора, какие выводы сделаны и как человек в целом оценивает опыт познания себя через творчество.